Путь к штурмовой луне был открыт.

— Неужели он был прав? — спросил Родольф. До сих пор он не сомневался в своих решениях. Но Брумис был намного опытнее. Силы покидали Родольфа. Возможно, он более не подходил для командного поста.

— Нет, — сказала Грот. Она расставила ноги, пытаясь устоять против тряски. — Он был неправ.

— Он прорывается.

— Ошибка противника слишком уж очевидна.

«Неотвратимый приказ» шел к луне, набирая скорость. Все его батареи были сосредоточены на единой цели. На поверхности луны расцвели огненные вспышки.

— Вихревые торпеды, — пробормотал Родольф.

Словно Брумис услышал его: со стороны крейсера понеслись две смертоносные струи.

Родольф затаил дыхание. Он надеялся, что они с Грот ошиблись. Надеялся, что непокорность Брумиса спасет их всех.

Грот помотала головой.

— Почему нет? — спросил Родольф.

Она показала рукой. Предметы, пролетающие рядом с луной, блестели.

— Орбитальная защита.

Чуть позже сеть лазерного огня остановила торпеды.

На поверхности луны замерцали новые снаряды, выпущенные пушками «Приказа», — столь незначительная опасность просто игнорировалась.

Брумис снова вышел на связь по воксу.

— Я приказал идти на таран. Во имя Императора, мы жертвуем своими жизнями.

— Нет! — закричала Грот. — Вы так не пробьете кору! Капитан, разворачивайте, пока не поздно.

— Со стороны планеты, — сказал Родольф. — Там луна еще не достроена и может быть уязвима.

— Спасибо, адмирал, — сказал Брумис.

Когда Грот посмотрела на него, Родольф сказал:

— Слишком поздно.

Но, возможно, оставался еще шанс, что отчаянный ход Брумиса сработает.

«Неотвратимый приказ» набирал скорость, снова меняя курс. Его нос поворачивался к Кальдере, готовясь обогнуть ее и атаковать цель.

— Мы даже не видим ту поверхность, — сказала Грот.

— Мы знаем — сторона, которую мы видим, непробиваема. Что еще остается?

Ее это не убедило.

— Думаете, корабль может пройти сквозь это?

Она показала на огромные куски коры, поднимающиеся с Кальдеры, превышавшие величиной атакующий крейсер.

— Что еще остается? — повторил Родольф.

По «Завершенности» снова ударил град снарядов. Он слышал, как офицер-канонир подтвердил разрушение еще одного орочьего корабля. Родольф был в эпицентре смертельной игры, но все его внимание сосредоточилось на окулюсе и неторопливых маневрах большого крейсера. Брумис приговорил их всех. Война скоро закончится, потому что он нарушил строй. Сейчас имели значение лишь последние остатки надежды.

«Неотвратимый приказ» подошел ближе, заходя на орбиту более низкую, чем ту, по которой двигалась луна. Отсюда Брумис мог обрушиться на незаконченную ее часть.

— Почему он не атакует? — спросила Грот.

У Родольфа кровь застыла в жилах. Он бы хотел поверить, что пространство вокруг «Приказа» свободно, потому что оставшаяся часть флота перетянула на себя внимание врага. Но эти орки не совершали настолько глупых тактических ошибок. Даже силы орбитальной обороны не стреляли.

Ни единого выстрела.

Лишь луна, «Неотвратимый приказ» и бездна.

И горы. Летящие горы.

— Нет, — прошептал Родольф.

— Почему мы не могли увидеть? — мучительно выговорила Грот.

Она вызвала Брумиса. Пыталась предупредить его. Родольф не слышал, что говорила Грот. Для него тоже сейчас существовали лишь луна, корабль и бездна. И горы.

Он осознал, что вопрос не в том, сумеет ли Брумис избежать летящих масс.

Рок явил себя в обличье единственной вспышки света. Зарево вокруг луны. Поверхность словно пошла рябью, восприятие исказила сила гравитационной волны. Невидимая рука схватила поднимающийся кусок Кальдеры. Тот был километров двадцать в поперечнике, размером с небольшой планетоид. Скалу отдернуло от луны и швырнуло перед кораблем.

Крейсер снова сменил направление. Он двигался медленно, аккуратно… бесполезно. Увернуться было невозможно.

Гора обрушилась на него всей тяжестью. Крейсер раскололся, словно стеклянный. Куски его кормы разлетелись с пугающей грацией, подсвеченные бушующим пламенем. Варп-привод взорвался. Смертоносный свет заполнил окулюс, поглощая метеор. Ударная волна понеслась, обгоняя крутящиеся обломки корабля и скалы, прошлась по флоту и по луне. «Завершенность» вздрогнула. Вокруг царил сущий ад. Родольф увидел, как с экрана исчезли пикты, изображающие малые корабли. Вслед за светом пришла тьма и поглотила своих и чужих.

Но орков все еще было очень много. Даже звездолеты сталкивались с руинами других, армада продолжала атаковать.

Темнота добралась до мостика «Завершенности». Она сжала кулак вокруг головы Родольфа, пытаясь загнать его в ночь отчаяния и беспамятства.

— Не сдавайтесь, — прошептал он, сжимая аквилу и пытаясь обрести в ней силу и надежду.

Но чувствовал лишь холодное железо.

Сквозь наползающую пучину боли он видел лишь последнюю атаку врага, обладающего божественной мощью.

Она почти не видела боевую фуру. Лишь что-то случайно мелькало в дыму, когда она бросала взгляд на восток. Орочий танк был на некотором расстоянии от нее. Если бы не ярко пылающие машины, его вообще не было бы видно в опускающихся сумерках. Но Имрен видела его и заметила, как вспыхивает его ствол. Инстинкт велел — и она спрыгнула в люк «Химеры».

Секундой спустя снаряд попал в крышу танка и уничтожил орудийную башню. Пламя достигло кабины. Имрен прикрыла голову руками, и рукава ее формы загорелись. Она замолотила руками о внутреннюю обшивку, моргая от боли и дыма. Стрелок погиб. Командный пульт был разбит. Но «Химера» продолжала двигаться.

— Ниссен! Скажи, что это ты ведешь машину!

— Да, генерал! — крикнул Ниссен из своего отсека.

— Связь по воксу есть?

Оборудование вокруг нее разнесло на куски.

— Да.

— Тогда будешь передавать мои приказы. А пока — вперед.

Имрен ухватилась за край пробитой крыши и подтянулась. Она осмотрелась, оценивая маршрут.

Имперские силы отступали полным ходом. Они больше не надеялись перейти в наступление и неслись к Лакколиту в огонь битвы, охватившей город. Не было преимуществ, за какие стоило побороться, не было осады, к которой можно подготовиться, — лишь бегство и схватка за время.

Это было неправильно. Все это. Она прибыла на Кальдеру, чтобы вернуть себе честь. Она хотела восстановить доброе имя Черных Люциферов, гвардейского полка, охранявшего сердце Императорского Дворца, потрепанного нашествием эльдаров и наглым вторжением орочьих посланцев. И главное, нужно было восстановить честь Астра Милитарум после катастрофы Народного крестового похода. Миссия на Кальдеру была первой реальной надеждой Империума с начала войны.

Похоже, это была напрасная надежда. Идеально жестокая иллюзия. Орков не победить.

Она посмотрела вперед. Лакколит — где-то там, в темноте. Наверняка недалеко, но в городе не было света. Она так и не смогла его увидеть, пока не пересекла развалины городских стен.

Со всех сторон объединенные полки неслись сквозь истоптанные джунгли. Отступление превратилось в бегство. Стратегия была здравая — оставалось лишь добраться до охваченного битвой города раньше орков, захватить его и использовать местность, чтобы замедлить наступление врага. Но мысли о тактике не избавляли от унижения. Она видела лишь поражение: войска Империума спасались от торжествующей, насмехающейся орды.

Орки теснили людей с обеих сторон. Имперцы воспользовались джунглями — и зеленокожим пришлось пробиваться через заросли деревьев, чтобы не отстать. Они справлялись, выжигая все на своем пути, раскалывали стволы осадными щитами танков и бронемашин. Джунгли все же задержали их достаточно, чтобы, по прикидкам Имрен, ударная группировка успели добраться до города.

«Нашим единственным успехом может стать бегство с поля боя», — подумала она.

Ее «Химера» во время наступления была в первых рядах Астра Милитарум. Во время отступления она оказалась в хвосте. Впереди неслась волна пехоты и машин. На расстоянии она могла различить тяжелые ящероподобные тела в лучах прожекторов.